Международный эндокринологический журнал 4(10) 2007

Эта статья написана в связи со столетним юбилеем Ганса Селье, который широко отмечается научной общественностью всего мира. Биолог, патолог и эндокринолог Г. Селье (1907–1982) вошел в историю медицины как выдающийся теоретик и блестящий экспериментатор, автор учения о стрессе [1, 2]. Его научные интересы были неразрывно связаны с эндокринологией, что вполне закономерно, учитывая роль гормонов в адаптивных реакциях организма. Не будет преувеличением сказать, что с именем Селье связывают открытие и доказательство адаптивного значения гормонов системы «гипофиз — кора надпочечных желез». В более широком смысле Селье фактически был первым, кто продемонстрировал, что эндокринология — это не только специальный раздел клинической медицины, но и наука о гормональной регуляции процессов жизнедеятельности, имеющая прямое отношение к проблемам общей биологии, а в медицине — к терапии, хирургии, онкологии, травматологии, токсикологии, медицинской психологии. Ниже приведены краткие биографические сведения о Г. Селье и основные положения его учения, а также очерк современных представлений об эндокринных проявлениях, нейроэндокринных механизмах стресса и некоторых его клинических аспектах.

Ганс Гуго Бруно Селье родился 26 января 1907 г. в Вене, в семье австрийского врача венгерского происхождения. Детство и юность ученого прошли в г. Комарно (Словакия). Он учился на медицинском факультете Немецкого университета Праги (окончил в 1929 г.), слушал лекции в университетах Парижа и Рима, стажировался по стипендии Рокфеллера в Университете Джона Гопкинса (США). Свою научную карьеру ученый начал ассистентом кафедры экспериментальной патологии Немецкого университета сразу после его окончания и в 1931 г. получил степень доктора философии. Обстановка в Европе накалялась, и в 1932 г. Селье эмигрировал в Канаду, где и прожил большую часть своей жизни и где он сделал главные свои открытия. На кафедре гистологии Университета Мак-Гилла (г. Монреаль) Селье выполнил диссертацию и получил степень доктора наук. В течение 1945–1977 гг. он был директором Института экспериментальной медицины и хирургии Монреальского университета, а с 1977 г. до конца жизни (умер 16 октября 1982 г.) — президентом основанных им Международного института стресса и Фонда Ганса Селье.

Стресс и общий адаптационный синдром

По воспоминаниям Г. Селье, еще в студенческие годы он задумывался над тем, почему различные по своей природе болезни, наряду со специфическими симптомами, имеют множество одинаковых проявлений — отсутствие аппетита, мышечная слабость, депрессия, повышение температуры тела и др. Впоследствии идея стереотипного ответа организма на болезнетворные агенты и формирования на этой основе неспецифической резистентности заняла центральное место в исследованиях ученого. Изучая в середине 30-х годов в опытах на крысах биологические эффекты малоочищенных препаратов гормонов яичников, Селье обратил внимание на патологическую триаду: у всех животных возникали гипертрофия надпочечных желез, атрофия тимико-лимфатических тканей и язвенные поражения слизистой желудка и двенадцатиперстной кишки. Его догадка о том, что эти изменения были вызваны не овариальными гормонами, а токсическими примесями в вытяжке из яичников, нашла экспериментальное подтверждение. Аналогичная триада наблюдалась и в контрольных опытах с введением экстрактов из почек, селезенки, а также под влиянием токсических веществ.

Первое краткое описание нового синдрома относится к 1936 г. [3]. Спустя десять лет Селье представил систематическое описание этого явления, назвав его общим адаптационным синдромом (ОАС), и предложил концепцию болезней адаптации [4]. В последующих публикациях, многие из которых переведены на русский язык [5–9], ученый развил концепцию стресса. Для эндокринологов Украины стала знаменательной его статья, посвященная семидесятилетнему юбилею академика В.П. Комиссаренко [10].

Г. Селье ввел представление о стрессе (англ. stress — напряжение) как о неспецифическом ответе целого организма на факторы внешней или внутренней среды, нарушающие гомеостаз. В дополнение к концепции Уолтера Кеннона об адаптивном значении симпатоадреналовой системы он указал на ключевую адаптивную роль активации секреции АКТГ и кортикостероидов, то есть системы «гипофиз — кора надпочечных желез». С развитием представлений о нейроэндокринной регуляции стали говорить о единой гипоталамо-гипофизарно-адреналовой системе (ГГАС). В то время как симпатоадреналовая система обеспечивает «аварийные» защитные реакции на психоэмоциональный стресс, механическую травму, боль, кровопотерю, интоксикацию и т.д., кортикостероиды включают долговременную защитную метаболическую перестройку. Параллельно наблюдаются изменения функции практически всех желез внутренней секреции. При этом сохраняют свое значение специфические механизмы защиты, например образование антител к антигенам бактерий при инфекционных заболеваниях.

Неспецифическая резистентность организма проявляется в ее перекрестном характере. Периодическая гипоксия, холодовые процедуры повышают устойчивость к физическим нагрузкам, к инфекционным агентам. С другой стороны, предварительная мышечная нагрузка значительно снижает риск и тяжесть некротических изменений миокарда, вызванных введением протеолитических ферментов. По Селье, глюкокортикоидные гормоны (кортизол, кортикостерон), вызывая иммуносупрессию, уменьшая проницаемость стенок сосудов, подавляют реакции воспаления, а минералокортикоиды (альдостерон, дезоксикортикострон) поддерживают их. Нарушение соотношения про- и противовоспалительных стероидных гормонов может привести к болезням адаптации, к которым Селье относил ревматоидный артрит, красную волчанку и иные системные коллагенозы, бронхиальную астму, миокардит, нефрокальциноз и др. болезни. Их возникновение облегчается кондициональными факторами — переохлаждением, неправильным питанием, в том числе избыточным потреблением поваренной соли, и т.д.

Раздражители умеренной силы вызывают эустресс, который, по существу, следует рассматривать как физиологическое состояние, повышающее уровень неспецифической резистентности. С этих позиций сегодня рассматривают оздоровительный эффект занятий физкультурой, закаливания, общих тепловых процедур. Тяжелый и длительный стресс (дистресс) представляет угрозу здоровью и жизни. Именно в состоянии дистресса наиболее полно проявляется трехстадийная динамика ОАС: стадии тревоги (шок — противошок), резистентности и истощения.

Характерные проявления шока — снижение артериального давления, сгущение крови, гипотермия, гипогликемия вследствие угнетения секреции инсулина, катаболизм белков, геморрагические изъязвления слизистой кишечного канала, снижение частоты дыхания и сердечных сокращений. Изменение объема плазмы крови стимулирует каскад ренин-ангиотензин-альдостероновой системы. Большую роль в патогенезе шока играют простагландины и другие нейрогуморальные факторы [11].

Основные гормональные реакции в следующей за шоком фазе противошока заключаются в выбросе в кровь больших количеств адреналина, усилении секреции АКТГ, глюкокортикоидных гормонов, альдостерона, глюкагона, пролактина. В результате усиливаются липолиз и гликонеогенез, учащаются дыхание и частота сердечных сокращений, повышается температура тела, мышечный тонус, артериальное давление, активизируются нервно-психические процессы, мобилизуется иммунная система, пластические резервы обмена веществ. Гипергликемия приводит к увеличению секреции инсулина. В печени накапливается гликоген.

Процессы, происходящие в фазе противошока, делают возможным переход ко второй стадии ОАС — стадии резистентности. Кора надпочечников гипертрофируется, возрастает ее функциональный резерв, и на этом фоне уровень глюкокортикоидов в крови частично или полностью нормализуется, приобретая стабильный характер. В значительной мере это объясняется деятельностью стресслимитирующих нейроэндокринных механизмов. Организм переходит в так называемое синтоксическое состояние, когда он адаптируется к стрессорному агенту и сосуществует с ним благодаря повышенной резистентности. Последняя обусловлена противовоспалительным и иммуносупрессивным действием глюкокортикоидов, их влиянием на метаболизм углеводов, на сосуды, клубочковую фильтрацию в почках, состояние мембран лизосом. Активизируются анаболические процессы благодаря усилению секреции соматотропина и пролактина. Одновременно снижается секреция гонадотропинов, половых и тиреоидных гормонов, хотя в определенных условиях, например при холодовом стрессе, секреция тироксина увеличивается. Стрессиндуцированная гиперинсулинемия сопровождается развитием инсулинорезистентности тканей-мишеней.

Исходами второй стадии являются полное выздоровление либо переход в стадию истощения, если резервы адаптации исчерпаны (кататоксическое состояние). В третьей стадии преобладают катаболические процессы, развиваются гиподинамия, депрессия, гипотермия и т.д. Исходы третьей стадии — гибель организма или выживание с формированием хронической патологии (гипертоническая болезнь, нарушения иммунной системы, онкологические заболевания, артриты, заболевания желудка и кишечника, астенические состояния, метаболический синдром и т.д.).

Регуляция ГГАС

Современная эндокринология уделяет большое внимание онтогенетическим и гендерным аспектам стресса. Центральное место в этих исследованиях занимает ГГАС.

Известно, что у детей реакция ГГАС на стресс еще не сформирована окончательно и с этим связана их недостаточная сопротивляемость патогенным агентам, высокая подверженность различным заболеваниям. Интересным феноменом является рефрактерность коры надпочечных желез к стрессу у грызунов (крыс, мышей) в первые две недели после рождения, что следует учитывать при проведении экспериментальных исследований. У взрослых людей и животных отмечены половые различия в реакции ГГАС на стресс: у особей женского пола она более возбудима, амплитуда гормонального ответа выше по сравнению с особями мужского пола, что в значительной мере связано с влиянием эстрогенов.

В проблеме нейроэндокринной регуляции ГГАС при стрессе основное внимание уделяется вопросам первичных медиаторов стресса, гормональной рецепции и соотношению стрессреализующих и стресслимитирующих факторов. Активация симпатоадреналовой системы, то есть возбуждение норадренергических нейронов ствола мозга и выброс адреналина из мозгового вещества надпочечных желез, инициирует нейроэндокринные и другие реакции стресса психоэмоциональной и психосоциальной природы, а также при некоторых видах средового стресса. В ряде случаев роль первичных медиаторов стресса, по-видимому, могут играть свободные радикалы и продукты перекисного окисления липидов и белков [12]. Их избыток отягощает течение стресса. Это подтверждается эффективностью антиоксидантной терапии при таком тяжелом состоянии, как травматический шок [13].

Селье нередко упрекали в том, что он недооценивал роль нервной системы в реакции организма на стрессовые раздражители. На самом деле ученый ни в коей мере не отрицал роль нервной системы, но в собственных научных исследованиях отдавал предпочтение эндокринной системе.

В современной науке сложилось четкое представление о структурно-функциональной организации нервных механизмов, которые принимают участие в инициации поведенческих стресс-реакций, а также в активации ГГАС и других эндокринных органов. Ноцицептивные импульсы, возникаюшие в ответ на механическое повреждение кожных покровов, электрические, термические, химические и другие раздражители, по восходящим нервным проводникам латерального спиноталамического пути и ретикулярной формации ствола головного мозга достигают таламуса, коры, септогиппокампального комплекса, амигдалы, а также гипоталамуса, который является ключевым нейроэндокринным звеном ГГАС. При изменении гомеостатических параметров внутренней среды организма также возникает нервная импульсация с интероцептивных полей, которая достигает центральной нервной системы и инициирует поведенческие, эмоциональные и нейроэндокринные реакции стресса.

Известна роль регуляторных нейропептидов головного мозга в реакциях стресса. Доказано влияние нейропептида Y, холецистокинина, вазопрессина, тиролиберина, кортиколиберина и других пептидов на формирование характерных для стресса реакций поведения — оборонительного, агрессивного, пищевого, репродуктивного и др., а также изменения других физиологических функций и обмена веществ. К стимуляции ГГАС имеют непосредственное отношение гипоталамические нейромедиаторы и пептиды — норадреналин, кортиколиберин, вазопрессин, возбуждающие аминокислоты, а также некоторые интерлейкины, фактор некроза опухоли, продукты пероксидации, оксид азота. Наряду с этим существуют нейроэндокринные механизмы, ограничивающие чрезмерную активацию секреции АКТГ и кортикостероидов. Прежде всего сами кортикостероиды через рецепторы гиппокампа частично тормозят указанные выше механизмы стимуляции. В мозге роль «ограничителей» выполняют бета-эндорфин, гамма-аминомасляная кислота, дофамин, серотонин, гормон шишковидного тела мелатонин.

Кортиколиберин, главный регулятор секреции АКТГ, синтезируется в мелкоклеточных (парвоцеллюлярных) субъядрах паравентрикулярных ядер. Около 50 % аксонов и терминалей этих клеток, которые достигают наружной зоны срединного возвышения гипоталамуса, наряду с кортиколиберином, позитивно окрашиваются на присутствие аргинин-вазопрессина. Оба нейропептида выделяются в кровь портальных сосудов гипофиза и стимулируют секрецию АКТГ. Кроме того, кортиколиберин индуцирует экспрессию гена проопиомеланокортина, являющегося предшественником АКТГ, бета-эндорфина и других физиологически активных пептидов (рис. 1). Необходимо отметить, что данный ген экспрессируется и в гипоталамусе, где имеются меланокортиновые рецепторы, которые опосредуют ограничительное действие альфа-меланоцитстимулирующего гормона на чувство голода. Предполагают, что вазопрессин, который синтезируется в крупноклеточных образованиях паравентрикулярных ядер и транспортируется по аксонам в заднюю долю гипофиза, может по сосудистым анастомозам поступать к кортикотропоцитам передней доли гипофиза и тоже стимулировать секрецию АКТГ. Стимулирующее влияние норадреналина и аргинин-вазопрессина, введенных в 3-й желудочек мозга крысы, на секрецию кортикостерона подтверждено нами в экспериментах на ненаркотизированных, свободно передвигающихся животных (рис. 2). Высказывется мнение, что при стрессе, особенно хроническом, усиление секреции аргинин-вазопрессина стимулирует секрецию АКТГ даже в большей степени, чем кортиколиберин. Интерлейкин-1, интерлейкин-6 и, возможно, интерлейкин-2 стимулируют синтез АКТГ в аденогипофизе, тогда как интерлейкин-4 ингибирует его.

В условиях физиологического покоя нормальный уровень глюкокортикоидов в крови поддерживается благодаря системе отрицательной обратной связи (негативный фидбек) в контуре ГГАС. Глюкокортикоидные гормоны (кортизол — у человека, приматов, собак, гвинейских свинок, кортикостерон — у грызунов) на уровне гипоталамуса, других нервных образований и аденогипофиза тормозят секрецию соответственно кортиколиберина и АКТГ, а при низком уровне глюкокортикоидов секреция АКТГ растормаживается. При стрессе происходит «переустановка» (понижение) порога чувствительности негативного фидбека, вследствие чего секреция кортикостероидов поддерживается на более высоком уровне. Ключевую роль в этом играют клеточные рецепторы кортикостероидов и сопряженные с ними механизмы.

Различают два типа кортикостероидных рецепторов: минералокортикоидные (тип I) и глюкокортикоидные (тип II). Рецепторы типа I связывают с высокой степенью сродства предпочтительно минералокортикоиды (альдостерон, дезоксикортикостерон), кортизол, кортикостерон и, в меньшей степени, синтетические глюкокортикоиды (например, дексаметазон). В ЦНС эти рецепторы сосредоточены в основном в гиппокампе и отсутствуют в гипоталамусе. Они причастны к физиологической регуляции базальной, а также стрессиндуцированной секреции кортиколиберина и аргинин-вазопрессина и, следовательно, секреции АКТГ. Показана зависимость реакции ГГАС на психоэмоциональный стресс у людей от полиморфизма минералокортикоидных рецепторов [14]. Рецепторы типа II имеют более широкое распределение в ЦНС — гиппокамп, гипоталамус, амигдала, перикарионы катехоламинергических нейронов ствола мозга. Они в большей степени связывают дексаметазон, природные глюкокортикоиды и в меньшей — минералокортикоидные гормоны, однако их сродство к глюкокортикоидам в десять раз меньше по сравнению с минералокортикоидными рецепторами. Полагают, что в основном именно эти рецепторы вовлечены в регуляцию секреции АКТГ и кортикостероидов при стрессе. В связи с тем что для их насыщения необходимо большое количество циркулирующих в крови глюкокортикоидов, ингибирующий эффект последних на ГГАС ослабевает, что обеспечивает при стрессе возможность функционирования ГГАС на более высоком функциональном уровне. Ограничение избыточной реакции ГГАС при стрессе обеспечивается такими эффектами кортикостероид-рецепторного взаимодействия в гиппокампе, как усиление ГАМКергического торможения и ослабление катехоламинергической активности. В конечном счете модуляция реакций ГГАС на стресс зависит от баланса рецепторов обоих типов [15].

Стресс и гормональная регуляция репродукции

Одним из последствий стресса является ограничение репродуктивного потенциала организма, биологическая целесообразность которого очевидна. У мужских особей острый стресс вызывает уменьшение секреции гонадотропных гормонов и тестостерона, а хронический — снижение оплодотворяющей способности семенной жидкости и качественные изменения сперматозоидов. Женский организм реагирует на дистресс нарушением циклических процессов в системе «гипоталамус — гипофиз — яичники», блокадой овуляции, нарушениями менструального цикла (например, аменорея военного времени).

Ключевое место в этих нарушениях принадлежит нейроэндокринной системе репродукции, прежде всего гипоталамусу и структурам миндалевидного комплекса. Как показали исследования на животных (в основном на грызунах), норадреналин, нейропептид Y и серотонин, источниками которых являются структуры ствола мозга, а также глутамат в медиальной преоптической области и нейропептид Y в аркуатных ядрах гипоталамуса, оказывают стимулирующее влияние на нейросекреторные клетки самок крыс, продуцирующие ЛГ-рилизинг-гормон (ЛГ-РГ), и соответственно на секрецию ЛГ. У самцов крыс в отличие от самок введение нейропептида Y в третий желудочек мозга тормозит секрецию ЛГ [16]. С другой стороны, секреция ЛГ-РГ и соответственно гонадотропинов у самцов и самок тормозится ГАМК в медиальной преоптической области и опиоидами аркуатных ядер. Значение такой структурно-функциональной организации определяется тем, что медиальная преоптическая область у грызунов идентифицирована как нейроэндокринный центр регуляции овуляции у самок и мужского полового поведения у самцов, а аркуатные ядра (медиобазальный гипоталамус) причастны к регуляции женского полового поведения и тонической секреции гонадотропинов у самцов и самок по принципу отрицательной обратной связи. У человека и приматов регуляция половой цикличности осуществляется, по-видимому, в пределах медиобазального гипоталамуса.

По данным многочисленных экспериментальных исследований, стресс нарушает нормальные соотношения нейромедиаторов и регуляторных нейропептидов, в частности, возбуждаются нейропептид-Y-содержащие нейроны аркуатных ядер и усиливается выделение норадреналина нейронами ствола мозга, аксоны которых достигают гипоталамических структур, в том числе паравентрикулярных ядер, где синтезируются кортиколиберин и вазопрессин. Аксоны этих ядер непосредственно контактируют с ЛГ-РГ-продуцирующими нейронами медиальной преоптической области. Кроме того, возбуждение кортиколибериновых нейронов активирует выделение опиоидов и ГАМК в медиальной преоптической области. В дополнение к этому кортиколиберин и вазопрессин стимулируют секрецию гипофизарного АКТГ, что сопровождается при стрессе выбросом в кровь большого количества бета-эндорфина, тормозящего секрецию гонадотропинов. Нашими сотрудниками (П.В. Синицин, Л.В. Тарасенко) получены данные о значительном снижении секреции тестостерона на фоне подъема уровня АКТГ и кортикостерона в плазме крови самцов крыс после введения аргинин-вазопрессина в третий желудочек мозга. В нейроэндокринные ответы на стресс вовлечены также амигдала и ложе ядра конечной полоски, содержащие кортиколиберинсинтезирующие нейросекреторные клетки. В результате этих сложных взаимодействий у самцов снижаются половая активность и секреция половых гормонов, у самок тормозится пульсация секреции ЛГ и снижается ее амплитуда, подавляется преовуляторный подъем секреции ЛГ и ФСГ, возникает ановуляторное состояние.

Пренатальный стресс

Генетически запрограммированные половые и индивидуальные особенности микроструктуры мозга, поведения, центральной регуляции ГГАС и репродуктивной системы могут модифицироваться под влиянием стресса материнского организма во время беременности.

При беременности в материнском организме резко возрастает секреция кортикостероидов, но плод человека защищен от них повышенным уровнем транскортина (кортикостероидсвязывающего глобулина) и плацентарными ферментами, которые частично инактивируют эти гормоны. Однако индуцированный хронический гестационный стресс (иммобилизация, гипоксия, физическое напряжение, голодание и др.) с самого начала беременности способен задержать нормальное развитие плода. В результате создаются предпосылки для метаболических нарушений, сердечно-сосудистой и другой патологии во взрослой жизни, что подтверждено экспериментальными и эпидемиологическими исследованиями (гипотеза Баркера).

По данным наших [17] и других экспериментальных исследований, а также отдельных клинических наблюдений, уже со второго триместра беременности человека и в последнем триместре беременности крысы ГГАС плода реагирует на стрессирование материнского организма, что приводит к так называемому синдрому пренатального стресса. У взрослых потомков стрессированных матерей он проявляется нарушениями стрессреактивности ГГАС, репродуктивных функций, обмена веществ и поведения. В частности, у мужчин и самцов крыс снижается половая активность и может формироваться гомосексуальное поведение. Некоторые клинические наблюдения подтверждают эти выводы [18].

Исследование нейрохимических детерминант половой дифференциации мозга — активности ароматазы стероидов и содержания катехоламинов в преоптической области гипоталамуса — у пренатально стрессированных самцов крыс позволило обнаружить ранние признаки феминизации мозга. Нейрогормональные медиаторы этого феномена показаны на рис. 3. Активация ГГАС материнского организма и плода, вызванная жесткой повторной иммобилизацией крысы (по 1 ч в день) на протяжении последней недели беременности, сопровождается усилением продукции эндогенных опиоидов, которые вызывают транзиторное снижение секреции гипофизарного ЛГ и тестостерона семенниками плода. Андрогенный дефицит программирует дальнейшее развитие мозга плода по женскому или, возможно, нейтральному типу. Морфологическим эквивалентом этого феномена является уменьшение размеров ядер нейронов секс-диморфных ядер преоптической области и супрахиазматических ядер гипоталамуса пренатально стрессированного самца до соответствующих показателей у нормальной самки.

Правильность предложенной нами патогенетической схемы (рис. 3) подтверждена результатами исследований наших сотрудников. Показано, что подавление стрессреакции ГГАС беременной крысы дексаметазоном, блокада опиоидных рецепторов налтрексоном или восполнение андрогенного дефицита тестостероном предотвращают феминизацию мозга мужского потомства.

Старение и стресс

Процесс старения характеризуется появлением комплекса гормональных, метаболических и других изменений, которые являются типичными для общего адаптационного синдрома и указывают на состояние хронического стресса, которое академик В.В. Фролькис [19] назвал «стресс-возраст-синдромом». К ним относятся рост концентрации в крови адреналина, вазопрессина, АКТГ, кортизола, субстанции Р, опиоидов, холестерина, продуктов свободнорадикального повреждения клеток, а также снижение концентрации в крови тироксина и тестостерона. При этом снижается толерантность к углеводам, изменяется реактивность сердца и сосудов, развиваются гиперкоагуляция, иммунодепрессия, гиперхолестеринемия, изменяется баланс положительных и отрицательных эмоций.

Клинические аспекты стресса

В повседневной клинической практике врач наблюдает сложное переплетение специфических и неспецифических проявлений болезни, многие из которых отражают комплексную стереотипную реакцию на стрессорные агенты. Принято различать стрессоры физиологические, средовые и психоэмоциональные (психологические). К первым относят стресс, вызванный болезнями, физическими нагрузками, травмой, хирургической операцией, наркозом, инъекцией чужеродного белка, гипоксией, кровопотерей. Средовыми называют такие факторы, как длительное воздействие холода или тепла, химические и другие поллютанты, ионизирующая радиация, шум, вибрация, избыточное или недостаточное освещение. Психологический стресс имеет социальную, бытовую или иную природу и вызывается сильными эмоциями, такими как обида, разочарование, страх, чувство вины, тревога, злость, ревность, грусть и т.д.

Следует признать условность такой классификации стрессоров. Тем не менее, установление врачом наличия в анамнезе одного или более из перечисленных факторов помогает как в диагностике, так и в выборе тактики лечения. При этом необходимо учитывать стадийность развития общего адаптационного синдрома, которая может быть установлена по клиническим признакам в сочетании с клинико-лабораторными показателями. Лабораторные критерии позволяют оценить тяжесть состояния больных и провести необходимую коррекцию адаптационных реакций организма [20].

Эффективность применения глюкокортикоидов, инсулина и других гормональных препаратов при критических состояниях (травматический шок, инфаркт миокарда), бронхиальной астме, ревматоидном полиартрите подтверждает их адаптивную роль. Общеизвестен факт применения глюкокортикоидов пилотами германской авиации во время Второй мировой войны для повышения боеспособности и выносливости.

Индивидуальные особенности стрессреактивности и адаптационных резервов организма могут быть установлены по поведенческим, вегетативным и гормональным реакциям на стрессовые агенты разной силы. Они помогают при отборе и подготовке спортсменов, космонавтов, авиапилотов, диспетчеров и водителей транспорта, представителей военных и других профессий.

Стресс является фактором риска невынашивания беременности, сердечно-сосудистой, онкологической и другой патологии. Поэтому столь важно, с одной стороны, избегать стрессовых ситуаций, а с другой — повышать адаптационные возможности организма. Этой цели служат различные системы тренировки раздражителями умеренной силы (эустресс). Исследована патофизиологическая основа активационной тренировки адаптации [20]. Современная профилактическая медицина в значительной степени основана на идеях, выдвинутых Г. Селье. Эти идеи, несомненно, многие десятилетия будут питать фундаментальную и клиническую медицину.