Газета «Новости медицины и фармации» 4 (445) 2013

Где высоко стоит наука,

Там высоко стоит человек.

А.И. Полежаев

Каждый год массовая вакцинация детей в Украине сопровождается случаями развития осложнений различной степени тяжести, и нет никакой тенденции к снижению их количества. В то же время факторы, превратившие весьма надежный еще в недалеком прошлом способ борьбы с опасными инфекционными болезнями в некую разновидность русской рулетки, остаются вне поля зрения ученых и не обсуждаются в научной печати. Более того, с их стороны нет даже потребности в использовании в полной мере уже имеющихся научных данных, позволяющих понять причины наметившейся тенденции к утяжелению последствий массовой вакцинации. Остановимся подробнее на некоторых из этих факторов.

Эпидемиологическая обстановка в стране

Ведь действительно, если говорить об Украине, то сегодня мы рождаемся, живем, болеем и т.д. в условиях протекания двух взаимосвязанных пандемий: ВИЧ/СПИДа и туберкулеза. Причем обе имеют устойчивую тенденцию к дальнейшему распространению. Поскольку тотальный скрининг населения на ВИЧ­инфекцию не проводится (якобы чтобы не нарушать права человека, правда, здесь уместен вопрос: какого человека? И каких прав? Видимо, его права — умереть от СПИДа в кратчайшие сроки), то истинные масштабы ВИЧ/СПИД­пандемии неизвестны. Вместе с тем возбудители указанных инфекций — ВИЧ и микобактерия туберкулеза — затрагивают самые основные механизмы защиты человека, начиная от иммунной системы до генома. Но пандемия потому и называется пандемией, что, распространяясь в определенной группе людей, она не может протекать, не затрагивая всю популяцию. В крупномасштабных эпидемиологических исследованиях установлено, что если в инфекционном стационаре любого города находится один больной, например, с менингококковой инфекцией, то соотношение между ним и носителями менингококка среди населения колеблется от 1 : 2000 до 1 : 50 000 [13]. Не подлежит сомнению, что подобные взаимоотношения имеются и среди других возбудителей инфекционных болезней. То есть на одного больного приходятся десятки, сотни, а иногда и тысячи носителей инфекции, которые не только ничего не предпринимают, чтобы не заболеть самим, но они еще и заражают десятки и сотни других людей.

Недостаток научных знаний о вакцинальном процессе

Другим фактором, мешающим понять природу осложнений, возникающих в ходе массовых вакцинаций, является недостаток научных знаний о вакцинальном процессе. Речь идет об одной из удивительных особенностей иммунной системы, а именно о феномене иммунологического импринтинга, который впервые был описан Franсis в 1953 г. Суть его заключается в том, что каждый антиген представляет собой несколько эпитопов (участков антигена, отличающихся между собой). В ответ на попадание антигена в организм человека образуются химические гетерогенные антитела, которые различаются своей специфичностью. Но если клональность антигена ограниченна, то он индуцирует малоотличающийся иммунный ответ. При попадании в организм другого антигена, имеющего структурное сходство с первым, иммунная система отвечает синтезом антител не на второй, а на первый антиген. То есть на практике получается, что при попадании в организм вируса, имеющего некоторое, пусть даже минимальное, сходство с предыдущим возбудителем, организм его «не видит», а антитела вырабатывает на уже знакомый антиген. Это приводит к утяжелению инфекционного процесса (ведь антитела на новый патоген не вырабатываются) и более легкому распространению вируса в человеческой популяции. Такой феномен наблюдается при гриппе, лептоспирозе, малярии, ВИЧ­инфекции, лихорадке Денге, энтеровирусной инфекции [1–3].

Человеческий фактор

Человеческий фактор, точнее его влияние на профессиональные действия людей, ответственных за процесс вакцинации на всех этапах, мы рассматривать не будем. В Интернете и на страницах прессы в изобилии можно найти удивительные данные, касающиеся закупки, производства, реализации вакцин и т.д., на которые должны реагировать (если это правда) другие государственные органы.

Но по медицинской составляющей организации самого прививочного дела хотелось бы сделать несколько замечаний.

Во­первых, прививки, как известно, осуществляются в родильных домах и прививочных кабинетах педиатрических поликлиник, где главные действующие лица — неонатолог и врач­педиатр. Основой любого прививочного материала являются вакцины, которые по своей сути содержат инфекционное начало (ослабленное или инактивированное) возбудителей инфекционных болезней, находящееся в строго дозированной и безопасной форме. Естественно предположить, что врач, допускающий ребенка к проведению этой процедуры, должен иметь четкое представление о возможных последствиях и уметь вовремя предотвратить их или свести к минимуму, а для этого он обязан владеть знаниями, большими, чем прописанные в справочниках или рекламной литературе. Но объем той подготовки педиатров и неонатологов, которая сформировалась в результате сокращения часов на курсе детских инфекционных болезней в университетах, позволяет осуществить только поверхностное знакомство с дисциплиной. Поэтому знания об инфекционных болезнях у сегодняшних педиатров и неонатологов ровно такие же, как об офтальмологии, лор­болезнях и т.д., но работают же они педиатрами. Вряд ли кто­то пойдет решать проблемы офтальмологии к педиатру или неонатологу, а инфекционные — пожалуйста. В функциональные обязанности имеющегося сегодня в поликлинике инфекциониста не входит участие в вакцинальном процессе, он преимущественно занимается статистикой, а иммунолог, ближе всех стоящий к инфекционным болезням, тоже не инфекционист. На деле получается, что профилактика инфекционных болезней осуществляется врачами, в функциональные обязанности которых не входит обладание знаниями, необходимыми инфекционистам, так как они педиатры. В недалеком будущем вакцинация будет проводиться в амбулаториях семейной медицины, где выполнять ее будут не педиатры, а семейные врачи, имеющие весьма поверхностные знания о вакцинопрофилактике. Нетрудно догадаться, что нас ожидает.

Во­вторых, весомую, часто направляющую и уж точно командную и карающую функции выполняют работники СЭС различного уровня, которые не только не инфекционисты, не только не занимаются отбором и наблюдением за вакцинированными или лечением возможных поствакцинальных осложнений (несмотря на то, что среди них есть очень эрудированные люди), но и уж точно не знают педиатрию (за исключением личного опыта лечения собственных детей).

В­третьих, педиатров­инфекционистов сегодня можно отнести к вымирающему классу специалистов. Это связано с тем, что вот уже ­несколько лет, как Минздрав Украины упразднил подготовку педиатров­инфекционистов в интернатуре (главный детский инфекционист Минздрава Украины — настоящий профессионал, уважаемый ученый, но интеллигент, как ему тягаться с матерыми администраторами, отстаивая количество часов, необходимых для преподавания инфекционных болезней). Поэтому появление новых инфекционистов идет через переподготовку уже готовых специалистов (по мере необходимости). Но общеизвестно, что врачи, идущие на переучивание, — это, как правило, те, у кого не сложилось по их основной специальности, да и не секрет, к чему приводит переучивание по нужде уже готового специалиста. Работающие в стационарах детские врачи­инфекционисты, многие из которых приобщились к инфектологии еще в студенческие годы и являются настоящими специалистами в этой сфере, с вакцинальным процессом сталкиваются только в случаях печального исхода вакцинации (при развитии поствакцинальных реакций и осложнений), когда практически мало что можно изменить. Коротко весь процесс вакцинации можно охарактеризовать так: вакцинируют одни, командуют процессом другие, исправляют осложнения третьи. А говорим, что СССР распался.

Для специалистов все вышеизложенное не является чем-­то новым.

Но взяться за перо меня побудило и другое. Общаясь в среде, и прежде всего университетской, причем не только медицинской, среди научного истеблишмента: профессоров, доцентов с кандидатами, да и просто среди людей широко эрудированных, читающих, многие из которых легко разбираются и в фугах Баха, и в спиралях туманности Андромеды, нередко поражаешься их мнению и суждению, когда речь заходит о медицине вообще и о вакцинопрофилактике в частности. Что же тогда удивляться высказываниям партнера по теннису или приятеля на автозаправке? При этом обращает на себя внимание не только категоричность их суждений, но и кардинальность предлагаемых мер. И что, на мой взгляд, особенно печально, так это то, что наиболее воинствующие из них являются людьми верующими или близко к ним стоящими (чтящими заповеди), которые, казалось бы, должны быть наиболее терпимыми и последовательными в отношении человека к медицине, в том числе к такому важнейшему мероприятию, как вакцинация людей.

До сих пор, к сожалению, человеческую жизнь нередко сопровождают непредвиденные беды: падают самолеты, тонут корабли, разбиваются автомашины. Причем количество людей, гибнущих в этих катастрофах, на порядки больше, чем детей, страдающих от прививок. Но никому не придет в голову запретить производство самолетов, кораблей, машин. Это жизнь.

Если просеять через мелкое сито все «научные» высказывания таких людей, их домыслы, оскорбления и прочее («врачи­убийцы», «вакцина убила ребенка» и т.д.), то на дне окажется глубокое невежество или религиозный фанатизм, своими корнями берущий начало в костре, на котором сожгли Джордано Бруно, но сегодня закамуфлированный и облаченный в сострадательные или пафосные речи.

Не будем здесь спорить — создал ли Бог человека или он возник в результате эволюции. Остановимся на человеке, который есть сегодня, и на его особенностях, ныне существующих, которые ни у кого не вызывают сомнений.

1. Абсолютно доказано, что в человеке микробного больше, чем плотского, так как количество микроорганизмов (бактерий, вирусов, простейших), населяющих его организм, в 100–1000 раз больше, чем клеток человеческого организма [4–6].

2. Освобождение живого организма от бактерий (что многократно подтверждено в опытах на животных) приводит к его гибели, а что касается человека, то даже небольшие отклонения в количестве или составе некоторых представителей микробного мира в его организме приводят к развитию серьезных заболеваний [6, 7].

3. Вся совокупность микроорганизмов (микробиота), покрывающих тело человека как изнутри, так и снаружи (как рука в перчатке), определяет жизнедеятельность человека и сегодня обозначается как «невидимый орган человеческого организма» [8].

4. Микроорганизмы и продукты их жизнедеятельности, несмотря на достаточно строгое закрепление каждого из них за определенным местом в человеческом теле, обладают тем не менее способностью перемещаться по всему организму.

Так, установлено такое явление, как физиологическая эндотоксинемия, когда из кишечника (место наибольшего скопления микроорганизмов) эндотоксин (представляющий собой компоненты и продукты распада клеток) в нормальных условиях жизнедеятельности организма через кишечную стенку всасывается в кровь. Более того, сами бактерии, в определенном количестве, обладают способностью проникать через слизистую кишечника и посредством клеток иммунной системы или самостоятельно разносятся по всему организму. Свидетельством этого является тот факт, что некоторые бактерии, местом нахождения которых является, например, толстый кишечник, при желании можно найти в крови или на слизистой ротоглотки. Это явление носит название транслокации бактерий. Оба этих явления — физиологическая эндотоксинемия и транслокация бактерий — являются жизненно важными феноменами, но, к сожалению, мало изученными [17].

5. Количество и состав микроорганизмов у каждого человека индивидуальны. Установлено, что во время разговора микроорганизмы с частицами слюны распространяются на 2 м вокруг больного, при кашле — на 10 м, при чихании — на 15 м.

При рукопожатии чистыми руками происходит обмен 32 млн бактерий, поцелуе — 42 млн [25]. Трудно даже представить, какой интенсивный обмен микроорганизмами происходит в кинотеатрах, танцевальных залах, на лекциях, в различных клубах, при посещении зоопарка, конюшен, поцелуях, объятиях и т.д. Среди них есть и патогенные.

То есть для организма общение с разнообразными микробами, в том числе и патогенными, представляющими опасность для жизни человека, есть обстоятельство не только обычное, но и, по­видимому, необходимое. Предполагается, что попадающие во внутреннюю среду организма не абсолютно патогенные микроорганизмы и продукты их жизнедеятельности выполняют функцию стимуляторов иммунной системы организма. Но были, есть и будут патогенные микроорганизмы, агрессивные факторы которых легко преодолевают человеческие защитные барьеры, в том числе и иммунную систему, нанося непоправимый вред здоровью человека, вызывая различные по своей тяжести болезни или приводя к гибели. При попадании таких патогенов в организм всегда есть огромный риск умереть, а риск остаться инвалидом составляет порой 100 %. Речь идет о таких болезнях, как полиомиелит, столбняк, дифтерия, корь. И здесь возникают вопросы: почему надо ждать случая, а не опередить его? Почему стихийное, неконтролируемое, а значит, не всегда безопасное попадание микроорганизмов в человеческий организм (по сути, это вариант стихийной вакцинации) не трансформировать в вакцинацию сознательную как по времени проведения, так и по силе воздействия?

Правда, на пути к полностью безопасной вакцинации есть большие проблемы. И в этой части я становлюсь на сторону людей, критикующих многие стороны вакцинального процесса (как всякий нормальный родитель и дед).

Одним из существенных недостатков прежде всего является невостребованность знаний, объясняющих неудачи вакцинального процесса. Эти неудачи давно не лежат в плоскости соблюдения правил «холодовой цепи» или еще каких­то вещей, которые, конечно, могут навредить, но этого уже давно никто не допускает. Все проблемы, во всяком случае в большей своей части, кроются в самом организме человека. К настоящему времени многие возбудители (как паразиты человека) изменили свою стратегию выживания в человеческом организме, появились новые возбудители, да и организм стал во многом другим [1, 9, 10].

Об иммунологическом импринтинге написано выше. Несмотря на то что феномен описан более 50 лет назад, до сих пор он никак и нигде не учитывается, о нем не написано ни в одном современном учебнике для медицинских вузов, о нем не знают наши врачи, его не обсуждают научные работники.

Есть еще один феномен: антителозависимое усиление инфекции, суть которого состоит в том, что вирусоспецифические антитела связывают вирус и посредством взаимодействия с рецепторами, расположенными на поверхности клеток, усиливают не только его проникновение в фагоцитирующие клетки, но в отдельных случаях — и его репликацию. Этот феномен характерен для возбудителей ВИЧ, лихорадок Эбола и Марбурга, гепатита С, кори, желтой лихорадки и др. [1].

Поразительно то, что некоторые перечисленные особенности течения инфекционных процессов, в том числе и вакцинального, в настоящее время не только достаточно полно отражены в современной научной зарубежной литературе [3, 11], но и освещены в отечественной [2, 12]. Однако, несмотря на доступность этих данных, они никак не учитываются в повседневной работе, они даже нигде не обсуждаются ни разработчиками вакцин, ни теми группами медицинских специалистов, которые настойчиво проводят в жизнь массовые вакцинации, затрагивающие здоровье миллионов (!) людей.

Что делать? Начинать исправлять положение надо с того, что следует публично признать существование проблемы, сконцентрировать для ее решения научные кадры, часы для медицинских дисциплин выделять не по авторитету исполнителей, а по значимости проблемы и, наконец, поставить во главу угла истинные причины случаев неудач вакцинации, а не ограничиваться только обсуждением возможных нарушений пресловутой «холодовой цепи» при транспортировке и техники проведения вакцинации.

Прежде чем подойти к рекомендациям по проведению прививок, помимо реалий, приведенных выше, мы должны учитывать и другие существующие факты, устранить которые, к сожалению, в настоящее время не представляется возможным.

Наиболее важными из них являются следующие:

1. Наличие естественных мутаций, возникающих ежедневно при делении клеток человеческого организма.

Деление клеток, составляющих основу нашей жизни, не проходит идеально. Делятся все клетки человеческого организма, в том числе и клетки иммунной системы. Однако если при делении клетки возникают большие расхождения, то обе образовавшиеся клетки гибнут. Но если во время деления клеток возникают незначительные дефекты, обусловленные заменой одного или нескольких нуклеотидов в пределах одного гена, их называют генными или точечными, то гибели организма не происходит [14, 15]. Однако точечные мутации, вызывая изменения в строении белков, хотя и не приводят к сию­минутной гибели организма, но всегда обусловливают утрату им каких­то своих функций. И если во время репликации хромосомы лимфоцита каким­то образом будут затронуты нуклеотиды в гене, отвечающем за иммунитет, то изменение функции будет проявляться в изменении иммунного ответа на инфекцию, а значит, и на вакцинацию. Другими словами, у сегодняшнего поколения детей мы вправе подозревать наличие точечных мутаций, приводящих к нарушению адекватной реакции иммунной системы на инфекцию и вакцинацию. Но причина этого реагирования заложена в самом ребенке, а не в вакцине, еще более тяжело такой ребенок ответил бы на саму инфекцию.

2. Селективное давление инфекций.

Выше мы уже упоминали, что существуют патогены, восприимчивость к которым у человека высокая. Так называемый индекс контагиозности (возможность заболеть здоровому ребенку при контакте с больным) составляет, например, при ветряной оспе и кори 100 %, при дифтерии — 10–20% [19].

В XVIII–XIX веках, да и в предшествующее время, когда заслон этим инфекциям практически отсутствовал, большинство высококонтагиозных инфекций оказывали селективное давление на человеческую популяцию, «выбивая» (приводя к гибели) в первую очередь тех индивидуумов, генетические дефекты иммунной системы (мутации) которых были или в большем количестве, или наиболее существенными. С развитием науки человечество разработало методы и средства, помогающие защищаться от большинства инфекционных болезней, в том числе и продлевая жизнь людям, имеющим те или иные точечные мутации, прежде всего в иммунной системе. То есть теперь мы не даем таким детям умереть. Поэтому вполне естественно, что, проводя массовую вакцинацию всем детям, очень легко попасть на такого ребенка, у которого обычная вакцина, содержащая, например, тысячную часть от целой бактерии (коклюшный компонент), или вообще инактивированный токсин (дифтерия), или многократно ослабленный вирус (корь, краснуха), и не вызывающая реакцию у десятков и сотен тысяч детей, может вызвать тяжелые осложнения и даже гибель. Но и на полноценный инфекционный возбудитель (в случае заражения) у таких детей реакция будет всегда многократно тяжелее.

3. Влияние микроорганизмов, находящихся в организме человека, на вакцинальный (иммунный) ответ.

Человеческий организм насыщен бактериями и вирусами, без которых его существование невозможно. Но есть и такие, само присутствие которых или их активация в определенное время или в особых условиях закономерно снижает иммунный ответ организма на вакцинацию или делает этот ответ непредсказуемым. К таким вирусам из числа выявленных сегодня относятся как экзогенные (ВИЧ, вирус Т­клеточного лейкоза), так и эндогенные (HER V­ 8, HER V­W, HER V­K113 и др.) ретровирусы.

В свете высказанных соображений с целью обезопасить ребенка от воздействия экзогенных патогенных возбудителей инфекционных болезней, а также гарантированно получить не только безопасный, но и эффективный ответ на вакцинацию необходимо следующее:

1. Все дети перед проведением вакцинации нуждаются в определении титра исходного уровня антител по отношению к антигенам, содержащимся в вакцине.

Это обусловлено широким распространением и циркуляцией среди людей различных патогенов, которые приводят к невидимой стихийной иммунизации, характеризующейся тем не менее выработкой достаточно высокого титра антител.

2. Всем детям перед вакцинацией проводить скрининг на наличие ВИЧ, поскольку вакцинирование ВИЧ­положительных детей живыми вакцинами по известной причине создает прямую угрозу для жизни, а вакцинация субъединичными или химическими вакцинами вызывает непредсказуемые иммунные ответы [1, 16].

Установить наличие вируса Т­клеточного лейкоза, механизм действия которого похож на действие ВИЧ [22].

3. Определить степень активности герпесвирусов (ВПГ 1–2­го типа, ВЭБ и ЦМВ), инфицированность которыми стремительно нарастает сразу после рождения, в организме ребенка.

Как известно, ретровирус у ВИЧ­инфицированного пациента ответственен за неэффективный ответ на вакцинацию. Хотя возбудители герпесвирусных инфекций являются не такими фатальными для генома человека, как ВИЧ, тем не менее по многим своим биологическим характеристикам они похожи на ретровирусы. Интересным является тот факт, что за последние 10–20 лет частота герпесвирусных инфекций у детей возросла в разы, что совпало с увеличившимся числом случаев осложнений после вакцинации.

Подтверждением такого предположения являются результаты исследований вируса Эпштейна — Барр (ЕBV), показавшие его способность проявлять супер­антигенные свойства. Однако при этом в геноме ЕBV не выявлены гены, кодирующие белок, обладающий такими свойствами. Но тем не менее такая способность ЕBV выявлена, и реализация подобного действия возможна через связь ЕBV­инфекции с суперантигенной активностью HERV­K, проявляющуюся развитием аутоиммунных болезней [1].

Считается, что чем выше инфицированность людей полноразмерными HERV, тем чаще у них диагностируется нетипичное течение болезни [1]. Это позволяет предположить наличие таких свойств и у других вирусов, схожих с ЕBV или обладающих похожими биологическими свойствами.

4. У всех детей перед вакцинацией следует определять состояние по тубинфицированию.

5. Необходимо изучение явления полиморфизации генов у детей в отношении тех возбудителей инфекции, а значит, и антигенов вакцин, против которых планируется вакцинация.

Суть вопроса здесь состоит в том, что во время деления клеток возникают точечные мутации, которые не сопровождаются гибелью человека, но ведут к утрате клетками каких­то своих функций, напрямую не угрожающих жизни человека. Если во время репликации хромосомы каким­то образом будут затронуты нуклеотиды в гене, отвечающем за иммунитет, то иммунный ответ и на инфекцию, и на вакцинацию непредсказуемо нарушается. Вакцинация такого ребенка может оказаться для него фатальной. В литературе, в том числе и украинской, эти сведения есть [12].

6. При проведении массовой вакцинации необходимо учитывать наличие феноменов антигенного импринтинга и антителозависимого усиления инфекции, развитие которых делает процесс вакцинации не только бесполезным, но и опасным для жизни ребенка, поскольку оба феномена способны усиливать воспалительный процесс.

Надо прекратить подгонять иммунологию под нужды фирм — производителей вакцин, ведь речь идет о наших детях и внуках.

7. С целью предвидения возможного неблагоприятного исхода вакцинации, особенно при введении живых вакцин, целесообразно проведение теста, позволяющего установить степень эффективности функционирования Т­ и В­составляющих иммунной системы, а также полноценность фагоцитоза, наличие дефекта рецептора R1 интерферона­гамма и дефицит интерлейкина­12 и его рецептора.

8. Для предотвращения развития шоковых реакций при проведении вакцинации идеальным было бы иметь тест, указывающий на способность иммунной системы реагировать на антигенный раздражитель выбросом лимфокинов (фактор некроза опухоли, интерлейкины и т.д.).

9. Пересмотреть в сторону расширения перечень противопоказаний к прививкам.

В прошлом веке существовало так называемое правило 70 %, под которым понималась такая эпидемиологическая и биологическая целесообразность, при которой иммунная прослойка составляла не менее 70 % от всей популяции. Такой уровень, с одной стороны, препятствовал развитию эпидемии, с другой — не мешал естественной циркуляции вируса. Сегодня, когда возможности современной медицины позволяют выхаживать даже 500­граммовых новорожденных, шанс получить нормальную реакцию иммунной системы на антиген уменьшился, как уменьшилось и количество противо­показаний. При планировании контингента и вакцинируемых необходимо исходить из научной и практической не­обходимости, а не из бизнес­планов фармфирм.

10. Назрела необходимость в разработке принципов и методов индивидуальной вакцинации.

Каждая вакцинация проводится усредненными дозами вакцин, а способность к иммунному ответу у детей разная (от «не отвечающих» на вакцину до «имеющих высокий, нередко гипериммунный ответ»). Именно у таких детей развиваются различные осложнения и реакции, которые без выявления истинных причин, вызвавших их, дискредитируют саму идею вакцинации [18, 20].

11. С целью заинтересованности населения в проведении прививок необходим закон, гарантирующий компенсацию ущерба здоровью, наступившего в результате вакцинации, за счет государства.

Источником накопления этих средств в госбюджете должен стать налог (наценка) на каждую дозу вакцины. В США, например, в настоящее время налог составляет 75 центов на каждую дозу вакцины.

12. Для оценки полноты эффективности вакцинации, долгосрочных прогнозов развития эпидемиологических процессов предлагается проведение тотального пре­ и поствакцинального скрининга, на сегодняшний день дорогого и трудоемкого мероприятия, которое не проводится ни в одной стране мира [21].

Но оно, по­видимому, того стоит. И от этого, возможно, уже в недалеком будущем никуда не уйти. Чем раньше мы это поймем, тем дальше продвинемся в этой проблеме.

13. Свое весомое слово должны, наконец, сказать Проблемные комиссии по педиатрии при АМН Украины и Мин­здраве Украины, терапевтическая секция ВАК Украины, НИИ эпидемиологии и инфекционных болезней им. Л.В. Громашевского, направив вектор научного поиска на действительно существующие проблемы, прекратив удовлетворять любопытство научных работников за счет государства или корыстные запросы фармфирм, нередко не приносящих никакой пользы ни стране, ни больным.

Возможно, что предложенные мероприятия могут быть спорными, а некоторые из них, может быть, даже ошибочными или «неподъемными» для здравоохранения сегодня, однако они требуют обсуждения на профессиональном, а не на бытовом уровне. При этом не следует забывать, что сами возбудители инфекционных болезней «не прислушиваются» к принимаемым политическим решениям и от них нельзя откупиться денежными вливаниями фирм — производителей вакцин, в чьи бы карманы они ни поступали.

Эти предложения, естественно, ни в какой мере не исключают учета многих из существующих критериев, характеризующих вакцинальный процесс: качества вакцинального препарата; противопоказаний; соблюдения правил хранения (так любимых всеми); дозировки; асептики; техники вакцинации и др.

Заключение

Мир микроорганизмов стремительно эволюционирует. Открываются все новые и новые возбудители (только за последние 25 лет появилось почти 40 новых возбудителей), причем со все более изощренным механизмом поражения человеческой популяции, справиться с которыми человечество пока не в состоянии. Но природа не успокаивается, о чем свидетельствует дальнейшее выделение новых вирусов [22], обладающих свойствами ВИЧ. Да и старые возбудители инфекционных болезней продолжают свое селективное давление на человеческую популяцию. В этой агрессии микроорганизмов, направленной на человека, нет ни слабых, ни узких мест, нет возрастных ограничений, как нет и перерывов. Процесс этот идет не переставая.

Чем ответило человечество на эти угрозы? Изменением ранее существовавшей морали на признание вариантом нормы однополых браков, лесбиянства, гомосексуализма и др.; духовной нищеты (движение Femen, педофилия, в том числе и среди представителей духовенства, гражданский брак, разрушение института семьи, сексуальная распущенность, демонстрируемая даже президентами некоторых стран и чиновниками высокого ранга из Евросоюза); чудовищной невежественности населения (когда, опираясь на данные генетического и УЗ­обследования, врачи говорят о грубой патологии плода, а мать заявляет, что будет рожать, надеясь на всевышние силы). Мы добились научного прогресса в деле нераспространения инфекционных заболеваний, сохранения жизни новорожденным с разными сроками доношенности и т.д., и это надо приветствовать. Но это привело к полному нивелированию селективного давления инфекционных болезней на человеческую популяцию, в результате чего в обществе накопилось и продолжает увеличиваться количество людей, имеющих различные (обычно скрытые) дефекты, в том числе в иммунной системе, возникшие в силу точечных мутаций, ничем не проявляемых внешне, но чрезвычайно опасных при развитии инфекционного заболевания. Все это происходит на фоне борьбы за права человека, а в применении к медицине — сводится не к обес­печению бесплатного лечения, что декларировано в конституции нашей страны, а к строжайшему запрету и всевозможным ограничениям, вплоть до судебного преследования в отношении тех, кто даже в силу своих профессиональных обязанностей занимается поиском и выявлением среди людей наиболее опасных на сегодня (по своей сути смертельных) заболеваний, и к полному попустительству в отношении других болезней.

Неприятие угрозы со стороны микроорганизмов, тот микроклимат, который сформировался в обществе, привели к тому, что мы привыкли жить в условиях вначале одной (туберкулез), затем второй (ВИЧ) эпидемии, согласились с самым непродолжительным сроком жизни в Европе, высокой смертностью, количеством рожденных неполноценных детей. Взяв на вооружение в противостоянии микроорганизмам достижения технического прогресса, направленные на устранение повреждений в человеческом организме, вызванных микроорганизмами (разрушенная иммунная система, деформация органов, и прежде всего мозга, сердца, легких), человечество постепенно, но неуклонно идет к тупику. Это выражается в том, что, научившись (лучше/хуже) сохранять витальные функции организма, мы так и не научились устранять большинство физических дефектов, серьезных поражений мозга, что приводит к все увеличивающемуся числу детей с такой патологией, делая несчастными родителей и близких, без каких­либо перспектив для самого больного. Таким детям предлагается катание на дельфинах, и медицина, понимая свое бессилие, поддерживает этот обман. Как катание на дельфинах может устранить рубец или соединительную ткань в ЦНС? А посмотрите, какие подписи стоят под такими рекомендациями.

Бороться с биологическими дефектами, вызванными микроорганизмами, с помощью механических конструкций, катания детей на дельфинах и тому подобных методов — значит обречь себя на поражение. Мы никогда не угонимся за возможными повреждениями, наносимыми микроорганизмами, и никогда не добьемся 100% морфологической и функциональной восстанавливаемости органов и тканей после полученных дефектов.

О возможности такого агрессивного поведения микроорганизмов ученые предупреждали [1]. Описаны стратегии паразитизма, иммунологические механизмы, препятствующие «ручному» (упрощенному) регулированию взаимоотношений человека и микроорганизмов [23], но они не только нигде не учитываются, они даже не обсуждаются. Научное сообщество, как слепой за палку, уцепилось за догмы инфектологии 50–100­летней давности, отражающие взаимоотношения микроорганизмов и человека, несмотря на то, что многие из них сегодня не выдерживают никакой критики. Но, удовлетворяясь готовыми презентациями, не только подбрасываемыми, но еще и оплачиваемыми при озвучивании фармакологическими фирмами, научное сообщество не спешит бить тревогу.

Успех может прийти, если мы научимся использовать биологическую общность между микроорганизмами и человеком. Но для этого надо не только принять и понять законы и механизмы развития микроорганизмов (их стратегии, многие из которых уже открыты [1], не только открыть новые феномены иммунной системы человеческого организма, но и, наконец, принять и применять на практике уже открытые. Нам следует отбросить высокомерие человека как творца природы, преодолеть невежество и наконец понять, что прокариоты (безъядерные клетки, читай — бактерии и вирусы) не утратили своего значения как базис планетарной системы поддержания жизни [24]. Если мы не будем этого учитывать, тратя свои силы и время на запрягание дельфинов, то микробы и вирусы запрягут нас. Так не хотелось бы этого!

Одним из наиболее реальных инструментов в противостоянии тотальной агрессии микроорганизмов может быть вакцинация. Дженнер дал нам идею, все остальное в вакцинации должно строиться только на основании уже открытых сегодня новых иммунологических феноменов с использованием других возможностей, которые имеются сейчас и которые, несомненно, будут открыты в будущем.