Газета «Новости медицины и фармации» 5 (574) 2016

75 лет тому назад произошло событие, оставившее неизгладимый след в современной истории, в судьбах наших соотечественников. Вероломно нарушив Пакт о ненападении (1939 г.), в ночь с 21 на 22 июня 1941 г. немецко-фашистские войска вторглись в западные области СССР. Началась тяжелейшая Великая Отечественная война (ВОВ), повлекшая миллионные жертвы и завершившаяся Победой «со слезами на глазах», которая поставила точку в длившейся более шести лет Второй мировой войне. Значительный вклад в достижение этой победы принадлежит медицинской службе фронта и тыла. Военная медицина бывшего СССР имеет давнюю славную и поучительную историю. Еще в 1615 г. в войсках вводится должность полкового лекаря, в 1654 г. при Аптекарском приказе открывается школа подготовки лекарей для стрелецких полков. В структуре созданной Петром I регулярной армии появились штатные медики, в 1707 г. создаются первый стационарный военный госпиталь и школа военных лекарей при нем, в 1711 г. учреждаются полковые лазареты. Известны лестные высказывания фельдмаршала А.В. Суворова о деятельности его штаб-лекаря, уроженца Черниговщины, Ефима Тимофеевича Белопольского, автора «Правил медицинским чинам». Значительная роль в создании отечественной военной медицины принадлежит автору книги «Принципы военной патологии» профессору М.Я. Мудрову и созданной в 1800 г. Медико-хирургической (впоследствии Военно-медицинской) академии, одному из крупнейших медицинских учреждений дореволюционной военно-медицинской службы и подготовки кадров квалифицированных врачей для нее. Значительный вклад в становление и развитие военной медицины осуществил Николай Иванович Пирогов. Опыт работы в период Крымской войны (1854–1855 г.) позволил ему сформулировать и частично реализовать базовые идеи системы этапного оказания медицинской помощи раненым. По инициативе Н.И. Пирогова в полевых военно-лечебных учреждениях начинают работать сестры милосердия. Активное участие приняли российские медики в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. Одним из свидетельств благодарного признания народом Болгарии роли военных медиков России, погибших в этой освободительной войне, является памятник, установленный в Софии (жители города называют его «докторским»).

Лучшие традиции отечественной военной медицины были использованы и при создании военно-медицинской службы Красной армии. Видным ее организатором был профессор, заместитель наркома здравоохранения Зиновий Петрович Соловьев (известен также как основатель знаменитого пионерского лагеря «Артек»). В период между Гражданской и Великой Отечественной войнами была проведена огромная работа по становлению и формированию современной системы военной медицины. В структуре военно-медицинской службы дивизий создаются медико-санитарные батальоны, в полках — санитарные роты, в составе которых 4 врача, 11 фельдшеров, 40 человек вспомогательного состава. Предполагалось, что в каждую дивизионную медицинскую службу должен входить полевой госпиталь на 200 коек, располагающий специальными палатками, моторизованным транспортом и другим необходимым оснащением. Санитарный взвод батальона состоял из командира взвода — старшего военного фельдшера, санинструктора и санитаров.

Главной задачей санитарного взвода являлась организация быстрого выноса и вывоза раненых из рот и взводов и отправка их на полковой медицинский пункт. В Военно-медицинской академии создаются профильные кафедры военно-полевой хирургии, эпидемиологии с курсом дезинфекции, военной гигиены и др. В 1939–1940 гг. начинают работу Ленинградская военно-морская и Куйбышевская военно-медицинская академии, военные факультеты при 2-м Московском, Саратовском и Харьковском мединститутах. Известно, однако, что в начальный период войны Красная армия и ее военно-медицинская служба понесли огромные и трагические потери. Даже не вступив в непосредственный контакт с противником, погибли многие тысячи солдат и офицеров, уже в первые сутки были уничтожены крупные соединения авиации (в первый день войны было уничтожено 1200 советских самолетов, за два дня число их увеличилось до 2500), танков, артиллерии, средств связи и транспорта, сотни госпиталей и других медицинских объектов. Около 40 % от всего количества врачей и 36 % от численности больничных коек были сосредоточены в западных областях Советского Союза. Уже в первые дни войны многие находившиеся в этих районах военные врачи погибли или были пленены. Известный одесский хирург, главный хирург Приморской армии Валентин Кофман, отклонив приказ об эвакуации (свой билет на самолет отдал военфельдшеру Кононовой с новорожденным сыном), был пленен и 3 июля 1942 г. вместе с военными врачами 1-го ранга М. Зеликовым и А. Злотниковым (все остались с нетранспортабельными ранеными на верную гибель) расстрелян в Севастополе.

Приведем одно из свидетельств сложного положения фронтовой медицинской службы в начале военных действий. В донесении (от 30 июня 1941 г.) начальника военно-санитарного управления Западного фронта, бригадного врача (впоследствии генерал-лейтенанта) М.М. Гурвича читаем: «В процессе боевых действий все санитарные учреждения, дислоцированные на территории западной и частично восточной Белоруссии, не смогли достаточно отмобилизоваться. В результате фронт лишился 32 хирургических и 12 инфекционных госпиталей, 13 эвакоприемников, 7 управлений эвакопунктов, 3 автосанитарных рот, 3 санитарных складов, 3 управлений госпитальных баз армии, эвакогоспиталей на 17 000 коек и 35 различных других санитарных частей и учреждений. Их имущество осталось в пунктах формирования и уничтожено пожарами и бомбардировками противника. В войсках и санитарных учреждениях фронта большой недостаток медиков, перевязочных материалов, наркотических средств и сывороток». На начальном этапе военных действий основная нагрузка пала на медицинские пункты, отдельные медицинские батальоны дивизий и небольшое количество полевых и гарнизонных госпиталей. Их персоналу пришлось выполнять работу, намного превышавшую рассчитанную на коечную вместимость этих учреждений. Так, например, в Тернопольский гарнизонный госпиталь, рассчитанный на 200 коек, только за 5 дней (с 22 по 27 июня 1941 г.) поступили около 5000 раненых, что более чем в 20 раз превышало штатные возможности госпиталя. В первые два дня войны прекратили свою работу подвергшиеся авианалетам военные госпитали в Бресте, Гродно, Лиде, Воропаево, Перемышле, Ковеле, Дубно, Львове, Дрогобыче, являвшиеся базами формирования медицинских частей и учреждений военного времени.

Внезапное начало Великой Отечественной войны застало медицинскую службу в ходе перестройки ее организационно-штатной структуры и дополнительного оснащения, нарушило развертывание военно-медицинских учреждений, привело к уничтожению запасов медицинского имущества и санитарной техники, сосредоточенных на складах, расположенных вблизи государственной границы. Остался нерешенным вопрос обновления и подготовки для армии руководящего состава медицинской службы, ослабленного предвоенными репрессиями. Накануне войны в 1941 учебном году на курсах усовершенствования врачей Ленинградской и Куйбышевской военно-медицинских академий организуются 5-месячные циклы подготовки этих специалистов. На них успели пройти обучение всего около 35 начальников санитарной службы дивизий и корпусов. Неподготовленность и потери армии и ее медицинской службы к началу войны объясняются многими причинами. По мнению военных историков, основной являлись крупнейшие военно-политические просчеты руководства страны и лично И. Сталина. Сейчас уже не секрет, что они усиленными темпами готовили страну и Красную армию к военным действиям на территории Западной Европы. Результатом такой ориентации стала ошибочная концентрация людских резервов, вооружения, материально-технических средств, в том числе и военно-медицинских, в западных регионах страны. Но Гитлер опередил Сталина и вопреки его планам первым нанес удар 22 июня 1941 г. Помимо ошибочной военно-политической ориентации руководства страны, немалое значение имело и ослабление руководства и профессионализма медицинской службы вследствие известных необоснованных массовых репрессий, коснувшихся также гражданского и военного здравоохранения.

Был арестован и расстрелян проявивший гражданское мужество открытой критикой сталинских репрессий народный комиссар здравоохранения СССР Г.Н. Каминский. Вслед за ним арестован и расстрелян его заместитель и нарком здравоохранения Украины С.И. Канторович. В 1938 году были репрессированы врачи Л.Г. Левин (расстрелян), И.Н. Казаков и Д.Д. Плетнев, обвиненные в убийстве В. Менжинского, В. Куйбышева и М. Горького, 27 августа 1937 года арестован директор института им. Склифосовского известный хирург П.Н. Обросов, который объявлен «врагом народа» и 15 марта 1938 года по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР расстрелян.

Из числившихся в армии в 1936 г. 767 начальствующих лиц высшего командного состава (от комбригов до маршалов) в 1937–1938 гг. были репрессированы 503 человека (66 %), из них 412 расстреляны. В числе репрессированных оказался и командный состав медицинской службы армии. Была арестована и расстреляна большая часть начальствующего состава военно-санитарной службы, в т.ч. ее начальник М.И. Баранов, его заместитель — корпусный врач В.А. Кангелари, корпусный врач М.Г. Кушнер, дивврач А.Н. Барков, почти все начальники военно-санитарных служб военных округов (Киевского — Н.С. Кантер, Ленинградского — Ю.В. Звоницкий, Забайкальского — Д.М. Креймер, Закавказского — Н.В. Авшаров, начальники военных НИИ И.М. Великанов, Е.Г. Могилевич и другие опытные руководители армейской и гражданской медицины), большое количество военных медиков полков, бригад, дивизий, преподавателей и сотрудников военных институтов и др.

Приведем лишь несколько фамилий из числа тысяч расстрелянных военных врачей разных рангов: С.В. Голиков, П.И. Дубкевич, М.Е. Марковский, преподаватели ВМА П.К. Кравченко, А.М. Гольденберг, Н.С. Маркелов, сотрудник военного НИИ Б.А. Зельдин и множество других. Известно cпровоцированное «Дело военных врачей», сотрудников Красноярского военного госпиталя В.Н. Протопопова, Н.И. Агишева, И.А. Айзенберга (всего 7 врачей), осужденных 14 июля 1938 г. и в тот же день расстрелянных.

Среди репрессированных оказались многие сотрудники Народного комиссариата здравоохранения, заведующие лабораториями, медсестры, акушеры, фельдшеры, санитары, заведующие кафедрами, преподаватели и студенты медицинских и ветеринарных вузов, учителя и учащиеся средних специальных медицинских и ветеринарных учебных заведений, а также родственники репрессированных и те, кто проходил с ними по одному делу (из 3959 чел. расстреляно 1780). В 1937 году были арестованы директор Киевского мединститута И.С. Кондрашов, его заместитель — хирург А.Д. Панченко, преподаватели В.П. Любченко, И.К. Анистратенко, А.М. Пучковский, Э.Э. Кристер и др. Подобные репрессии коснулись и всех других медицинских институтов Украины и других республик бывшего СССР. В Ленинграде только в 1937 г. арестованы и осуждены 262 врача. Хотя к началу войны в армии было около 12 500 войсковых врачей, их оказалось совершенно недостаточно для обеспечения потребностей фронта. Существенно возросла эта потребность и в результате безвозвратных потерь в первый период войны. Только в 1941 г. погибли около 4500 офицеров-медиков. На одном лишь Ленинградском фронте за первый год войны были убиты 1130 санитаров и санитаров-носильщиков, ранены 2454. Поэтому одной из актуальнейших проблем стало восполнение потребности во врачах для фронтовой медицины. Помимо Военно-медицинской академии и военных факультетов нескольких медицинских институтов, ими стали выпускники обычных и ускоренных выпусков практически всех высших медицинских учебных заведений. Одним из них стал Киевский медицинский институт (ныне Национальный медицинский университет им. А.А. Богомольца). Уже в первые дни войны в клиники института начали поступать раненые. В эти дни проходила выпускная экзаменационная сессия. Многие выпускники и преподаватели добровольно или по призыву были зачислены на военную службу и отправлены в действующую армию. В их числе были и отозванные с производственной практики и досрочно получившие врачебные дипломы студенты 4-го курса. В общей сложности в армию были отправлены более 1000 молодых врачей, около 450 преподавателей и сотрудников института, а всего за годы войны в действующей армии работали более 5000 воспитанников Киевского медицинского института.

Уже в начале и в течение первого года войны в армию были призваны около 102 тысяч медицинских работников, в том числе около 60 000 врачей и 40 000 фельдшеров. В оказании помощи раненым были задействованы многие тысячи медицинских работников фронта и тыла. Среди них были специалисты разного профиля и квалификационного уровня, от рядовых врачей до профессоров и академиков. Всего за годы войны было призвано 165 тысяч медицинских работников. В результате к 1 января 1943 г. укомплектованность действующих фронтов врачами была повышена до 95 %, фельдшерами — до 98 %, старшими операционными сестрами — до 96,2 % и младшими медсестрами — до 93,8 %. В достижении последующих успехов в эффективном лечении раненых и больных, возвращение более 70 % из них в строй, обеспечении санитарно-эпидемиологического благополучия фронта и тыла весьма большое значение имели руководство военно-медицинской службы и ее главные специалисты. Особенно значительная роль в формировании в период ВОВ медицинской службы и руководстве ею принадлежала Ефиму Ивановичу Смирнову (1904–1989 гг.), известному ученому в области здравоохранения, генерал-полковнику медицинской службы. Именно он развил учение об этапном лечении с эвакуацией по назначению и внедрил в практику систему лечебно-эвакуационных мероприятий. В числе главных специалистов были такие известные ученые-медики, как Николай Нилович Бурденко (хирург), один из основоположников нейрохирургии в СССР, академик АН СССР, Юстин Юлианович Джанелидзе, профессора-терапевты Мирон Семенович Вовси, Александр Леонидович Мясников и др. Все годы войны первым заместителем главного хирурга был генерал В.С. Левит.

Чрезвычайно велик был научный потенциал медицинской службы Красной армии. В период войны в составе военно-медицинской службы было 5 академиков, 22 заслуженных деятеля науки, 275 профессоров, 308 докторов и около 2000 кандидатов медицинских наук. Многие руководители военно-медицинской службы в период военных действий проявили не только свою высокую медицинскую компетенцию, но и выдающиеся организационные способности, понимание характера и особенностей фронтовых операций и пути оптимального решения задач оказания помощи раненым во время них. За это 14 генералов медицинской службы были награждены полководческими орденами. Ими были: генерал-полковник Е.И. Смирнов (орден Кутузова), М.Ф. Ахутин (орден Суворова), А.Я.

Барабанов (орден Кутузова), М.М. Гурвич (орден Кутузова), Н.Н. Еланский (орден Александра Невского, орден Хмельницкого), А.Е. Песис (орден Суворова) и др.

Более 116 тыс. военных медиков были награждены орденами и медалями. Из них 18 — кавалеры ордена Славы 3 степеней. 42 медицинских работника за геройство и мужество, проявленные при исполнении своего воинского и профессионального долга, получили высшую награду — звание Героя Советского Союза. Первым из удостоенных этого звания был военный врач Б.П. Бегоулев.

Руководство ВМС и главные специалисты были единодушны в понимании неразрывности решения практических медицинских задач с их научным обоснованием и соответствующими целенаправленными научными исследованиями. Откликом на эту насущную потребность явилось создание в июне 1944 г. Академии медицинских наук (АМН СССР). В числе первых 60 основателей-членов АМН было 18 профессоров-генералов медицинской службы. Многие из них в условиях повседневной врачебной занятости подготовили важные научно-практические книги-пособия.

Очень сложным, ответственным и опасным звеном являлось оказание медицинской помощи раненым непосредственно на поле боя. С первых дней войны этот тяжелейший труд пал на долю фронтовых санитарок, санинструкторов, военных фельдшеров.

Например, в рядах защитников пограничной Брестской крепости храбро сражалась и медицинская сестра Евдокия Ровнягина. На плитах мемориального комплекса «Брестская крепость-герой» высечены слова: «Старшая медсестра Ровнягина Евдокия». Одной из многих тысяч подобно ей добровольно ушедших на фронт в 17–20-летнем возрасте, проявивших самоотверженность и героизм в защите Отечества, порою ценой собственной жизни спасших огромное количество раненных солдат и офицеров была выдающаяся поэтесса Юлия Владимировна Друнина. Незабываемой осталась война в ее жизни и творчестве. Ее послевоенную поэзию справедливо называют «лирикой сестры милосердия», а саму Юлию — «связной между теми, кто жив и кто отнят войной». Вспомним несколько отрывков из стихов Юлии Друниной, посвященных воспоминаниям и мыслям о войне и ее фронтовым подругам:

Смотрю назад, в продымленные дали:

Нет, не заслугой в тот зловещий год,

А высшей честью школьницы считали

Возможность умереть за свой народ.

***

Смотрю назад, в продымленные дали:

Я ушла из детства в грязную теплушку,

В эшелон пехоты, в санитарный взвод.

Дальние разрывы слушал и не слушал

Ко всему привыкший сорок первый год.

Я пришла из школы в блиндажи сырые,

От Прекрасной Дамы в «мать»

и «перемать»...

***

Я не привыкла,

Чтоб меня жалели,

Я тем гордилась, что среди огня

Мужчины в окровавленных шинелях

На помощь звали девушку —

Меня...

Санитаркам, санинструкторам и младшим медицинским сестрам, особо отличившимся при оказании первой медицинской помощи и выносе раненых с поля боя, вручался нагрудный знак «Отличник санитарной службы», учрежденный в 1942 г. Одной из четырех женщин — полных кавалеров ордена Славы была санитарный инструктор 35-й гвардейской стрелковой дивизии Нечепорчукова (Наздрачева) Матрена Семеновна. Известны и памятны имена женщин-медиков, получивших звание Героя Советского Союза. Вот эти славные имена: санитарный инструктор Гноровская Валерия Осиповна; гвардии старший сержант медицинской службы Кащеева Вера Сергеевна; старшина медицинской службы Константинова Ксения Семеновна; гвардии старший сержант Кравец Людмила Степановна; санитарный инструктор гвардии старший сержант Маресева Зинаида Ивановна; главный старшина медицинской службы Петрова Галина Константиновна; лейтенант медицинской службы Пушина Федора Андреевна; санитарный инструктор старший сержант Самсонова Зинаида Александровна; партизанка Троян Надежда Викторовна; санитарный инструктор Цуканова Мария Никитична; санитарный инструктор гвардии старший сержант Шкарлетова Мария Савельевна; старшина медицинской службы Щербаченко Мария Захаровна, медсестры Боровиченко Мария Сергеевна, Кисляк Мария. Звания Героя Советского Союза были удостоены и мужчины — военные фельдшера С. Богомолов, А. Кокорин, В. Коляда.

В истории ВОВ сохранились и многие другие поразительные примеры героизма медсестер и санитарок, проявленные ими на передовой линии фронта. Вспомним об одной из них — Ленине (Лене) Варшавской, судьба которой — это судьба многих ее ровесниц. Лена родилась в 1925 г. в украинском местечке Диканька на Полтавщине в семье музыкантов. Была отличной виолончелисткой, студенткой музыкального училища им. Гнесиных. Не предупредив никого, решила отправиться добровольцем на фронт, оставив записку матери: «Прости, но сейчас звучит другая музыка». Оказавшись в действующей армии, Лена стала медсестрой. В представлении к награждению ее орденом «Красная Звезда» (ранее она уже получила медаль «За боевые заслуги) есть такие строки: «В бою 20 июня 1944 г., будучи серьезно раненной, гвардии старшина Варшавская, превозмогая боль, оказала первую медицинскую помощь тяжело раненным (двум командирам взводов, двум сержантам, пяти рядовым) и эвакуировала их с поля боя. Оправившись от ранения, вернулась на передовую. Погибла 22 сентября 1944 г. Гвардейцы-минометчики похоронили любимую сестричку неподалеку от места ее гибели, во дворе костела. А позднее прах Ленины Варшавской был перенесен на площадь Тынисмяги в центре Таллина, в братскую могилу, над которой установили фигуру Бронзового солдата. Но уже в наше время, в 2007-м, Бронзовый солдат и братское захоронение под ним оказались в центре скандальной истории: эстонские власти сочли мемориал помехой и решили перенести памятник в другое место. Оставшийся в живых двоюродный брат Ленины В.Ф. Парнес получил разрешение забрать останки сестры для перезахоронения в Израиле. Лену хоронили на самом почитаемом кладбище Иерусалима (на Масличном холме) с воинскими почестями. В церемонии приняли участие подразделения всех родов войск израильской армии, дипломаты, сотрудники российского посольства. А недавно о Л. Варшавской стала известна и такая история. Один из вытащенных ею с поля боя раненых — командир подразделения «катюш» Карасев незадолго до того стал отцом — жена родила девочку, которую назвали Катей. Приехав домой на побывку из госпиталя, Карасев сразу же пошел в ЗАГС и переменил своей дочке имя: отныне она стала Леной. В семье все знали, что это в честь медсестры Ленины — Елены Варшавской, спасшей Карасева от смерти на поле боя.

Как правило, раненые транспортировались в полевые госпитали. Оправдало себя функционирование госпиталей для легко раненных, развернутых в прифронтовой зоне. Наряду с выполнением основной лечебной функции эти госпитали обеспечивали возвращение в строй значительной части (85–90 %) поступивших в них раненых. Этому способствовала и структура контингента раненых, которые были объединены в роты и взводы с военными командирами, что позволяло наряду с лечением совершенствовать и свой военный опыт. Например, медицинская служба 1-го Украинского фронта только за первое полугодие 1944 г. возвратила в строй свыше 286 тыс. раненых и больных, медицинская служба 2-го Украинского фронта за последние 2 года войны вернула в войска 1055 тыс. солдат и офицеров. Следующим этапом являлось лечение раненых во фронтовых или сортировочно-эвакуационных госпиталях, в которых решался и вопрос места дальнейшего их пребывания и лечения. Перевозка из прифронтовой зоны раненых, требовавших длительного лечения, осуществлялась с помощью санитарных поездов, в состав которых входили вагоны, специально оборудованные для перевозки и лечения пострадавших, а также вспомогательные вагоны — операционные, кухни, аптеки, вагоны для персонала, вагоны-морги и т.п. Военно-санитарные поезда обслуживали поездные бригады, в которые входили проводники, поездные вагонные мастера, поездной электромонтер и машинист электростанции. Было сформировано 288 военно-санитарных поездов. По сути дела, такие поезда были не только транспортным средством (наибольшее количество раненых и больных в период ВОВ было эвакуировано именно этими поездами), но и передвижными госпиталями с операционными в их составе. В июне — июле 1941 года было сформировано более 500 железнодорожных составов для эвакуации раненых и гражданского населения. Объем железнодорожных перевозок из фронтового района в тыл страны составил более 5 млн человек. За годы войны объем перевозок по эвакуации раненых составил более 11 тысяч рейсов. В том, что удалось исцелить, вернуть в строй 72,3 процента раненых и 90,6 процента больных воинов, есть немалый совместный труд медиков и железнодорожников (будет справедливым не забывать, что наркомом здравоохранения в те годы был Г.А. Митерев, а наркомом путей сообщения — М.Л. Каганович).

Отмечая огромный вклад медиков в Победу в ВОВ, нельзя ограничиться только бесспорно выдающимися заслугами военных медиков, оказывавших лечебную помощь раненым на всех этапах их эвакуации. Достигнутая Победа была и результатом тесного взаимодействия фронта и тыла. Постановлением Государственного комитета обороны СССР от 22 сентября 1942 г. все эвакогоспитали в тыловых районах страны (кроме госпиталей Народного комиссариата обороны) были переданы в ведение Наркомздрава СССР, создан Всесоюзный комитет помощи раненым и больным воинам, а на местах организованы соответствующие комитеты.

В тыл (на Урал, в Западную и Восточную Сибирь, Среднюю Азию и Казахстан и Поволжье) были эвакуированы более 1500 крупных промышленных предприятий, преимущественно оборонной промышленности. К лету 1942 г. 1200 из них были развернуты и работали на полную мощность, как правило, в три смены. Помимо них в тыл были перемещены многие высшие учебные заведения, исследовательские учреждения, музеи, театры, киностудии и другие гражданские учреждения. Миграция многотысячных людских масс зачастую сочеталась с нехваткой жилья, антисанитарными условиями быта, плохим питанием, являвшимися серьезными предпосылками возникновения инфекционных заболеваний. Поэтому перед медиками тыла и фронта встала весьма ответственная и важная задача — предотвращение эпидемий, обычно сопровождающих крупномасштабные войны. Для этого в канун войны и позднее была создана довольно мощная и оперативная санитарно-эпидемиологическая служба. Ее возглавили нарком здравоохранения СССР Г.И. Митерев (постановлением Государственного комитета обороны назначенный его полномочным представителем по противоэпидемической работе), гигиенист генерал Ф.Г. Кротков (в 1926 г. окончил Харьковский мединститут) и эпидемиолог-инфекционист генерал И.Д. Ионин (в предвоенные годы — директор Донецкого мединститута).

Были созданы армейские санитарно-эпидемиологические отряды и фронтовые санитарно-эпидемиологические лаборатории, в дивизиях — санитарные взводы медико-санитарных батальонов во главе с дивизионными эпидемиологами. В полках были введены должности фельдшеров, которые обеспечивали первичную санитарную разведку источников водоснабжения и эпидемиологического состояния мест дислокации войск. Отечественные ученые разработали сыпнотифозную вакцину, вакцины против туляремии, брюшного тифа, столбнячный анатоксин и др. Только в 1941 г. было сделано 14 миллионов прививок против брюшного тифа (в 1943 г. их количество составило 26 миллионов), успешно применялись противосыпнотифозная, противостолбнячная и другие вакцины. Была создана эффективная система банно-прачечного и дезинфекционного обслуживания и др. Во всех крупных тыловых городах и во многих районных центрах функционировали санитарно-эпидемиологические станции, в штате которых были врачи-гигиенисты и эпидемиологи.

Показательно, что вопреки всем иным кадровым и другим проблемам военного времени количество санэпидстанций не уменьшалось, а увеличивалось (в городах и райцентрах было создано около 1000 новых санэпидстанций), для работы в них частично были даже отозваны некоторые военные врачи. Поскольку объекты санитарного надзора имели разную ведомственную подчиненность, постановлением Государственного комитета обороны от 2 февраля 1942 г. во всех республиках, краях, областях, городах и районах были созданы чрезвычайные противоэпидемические комиссии (ЧПК), наделенные широкими административными полномочиями (по личному опыту работы автора в горсанэпидстанции Макеевки в 1952–1956 гг. знаю, что во многих городах и районах эти ЧПК продолжали эффективно работать и в течение почти 10 послевоенных лет). С первых же дней войны Наркомздрав СССР принимает экстренные меры по недопущению распространения заразных болезней. Уже 30 июня 1941 г. совместно с Народным комиссариатом путей сообщения было издано «Положение о медико-санитарном обслуживании населения, эвакуируемого из угрожаемых районов». В нем был предусмотрен целый комплекс противоэпидемических мероприятий, которые должны осуществлять территориальные органы здравоохранения и врачебно-санитарная служба транспорта. 2 февраля 1942 г. было издано постановление Государственного комитета обороны «О мероприятиях по предупреждению эпидемических заболеваний в стране и Красной армии». Это был программный документ о совместной работе органов здравоохранения и Главного военно-санитарного управления по предупреждению распространения заразных болезней в стране и армии.

Постановление касалось как районов тыла, так и освобождаемой от противника территории страны. Одним из показательных примеров этой работы является предотвращение обширной эпидемии, очагом которой мог стать освобожденный советскими войсками концлагерь в Терезине (неподалеку от Праги, в нем основную массу заключенных составляла еврейская интеллигенция из западных стран Европы), в котором оказались сотни сыпнотифозных больных, лежавших без сознания вперемежку с умершими. В Терезин оперативно прибыла санитарно-эпидемиологическая группа 1-го Украинского фронта, возглавляемая подполковником медицинской службы Денисом Николаевичем Калюжным, оперативно развернула в Терезине пять армейских госпиталей, в которые поступили свыше двух тысяч сыпнотифозных и около 1500 больных брюшным тифом, дизентерией и некоторыми другими заболеваниями. В сочетании с комплексом неотложных дезинфекционных и карантинных мероприятий это позволило не только спасти больных, но и предотвратить возникновение эпидемии в Европе. Не случайно в числе наград будущего профессора Д.Н. Калюжного был и чехословацкий орден «Боевой крест». В послевоенные годы Д.Н. Калюжный стал профессором, много лет возглавлял Украинский НИИ общей и коммунальной гигиены им. А.Н. Марзеева.

Выдающуюся роль сыграли тыловые медики в обслуживании тыловых эвакогоспиталей, сеть которых в период войны достигла 1 миллиона коек. Их формирование и развертывание происходили сразу после начала войны и продолжались вплоть до 1945 года. Они располагались преимущественно в крупных городах, в достаточно благоустроенных зданиях. Часть госпиталей была размещена в помещениях профсоюзных санаториев и домов отдыха. В начале 1942 г. были созданы специализированные эвакогоспитали — нейрохирургические, челюстно-лицевые, для лечения ранений органов грудной и брюшной полостей, глазные, ушные. В 1942 г. З.В. Ермольева получила первый советский пенициллин. Активно действовало объединявшее 10 миллионов человек Общество Красного Креста и Полумесяца. Силами этого общества в период ВОВ были подготовлены 230 тысяч медицинских сестер, 536 тысяч санитарных дружинниц и санитарок. Общий итог деятельности тыловых эвакогоспиталей — 57,6 % из лечившихся в них раненых были возвращены в строй. Справедливо заметил известный военный писатель К.М. Симонов: «Великую Отечественную выиграли раненые, вернувшиеся на позиции после госпиталей». Показательный момент: почти у всех советских военнослужащих в составе охраны на Нюрнбергском процессе были красные и золотые нашивки за ранения. Потребности в медицинском обслуживании многотысячных масс перемещенных на восток работников предприятий и населения значительно повысили нагрузку тыловых медиков, им приходилось работать по две-три смены, овладевая при этом различными смежными медицинскими специальностями. Для рабочих оборонных предприятий ввели первоочередное медицинское обслуживание. С этой целью при многих предприятиях были созданы специальные медико-санитарные части, некоторые из которых располагали даже собственной коечной сетью. Бессонные ночи, недоедание, морозы, тревога о близких, воевавших на фронте, плохое питание и другие неблагоприятные обстоятельства усложняли быт и труд рабочих и служащих в тылу. Рассказывая о самоотверженном труде ученых-медиков и врачах в тылу Красной армии, нельзя не упомянуть о выдающейся ученой Клавдии Петровне Улезко-Строгановой, впервые высказавшей предположение о наличии в поджелудочной железе эндокринных морфологических образований, причастных к возникновению диабета. К.П. Улезко-Строганова была человеком высокого гражданского мужества, ответственности, преданным своему делу. Она осталась в блокадном Ленинграде, отказавшись от эвакуации и дополнительного «научного» пайка, полностью отдавшись продолжению работы в лаборатории, приспособив ее к нуждам госпиталя, развернутого на базе НИИ института. В годы блокады была назначена директором института и скончалась 11 декабря 1943 года на своем рабочем месте.

В достижении исторической Победы над немецким фашизмом внесли свой вклад многие народы Советского Союза, США, Англии, Франции, Югославии и других стран. Общепризнанно, что решающее значение в этой интернациональной Победе принадлежало СССР. Помимо русских, на фронтах ВОВ были украинцы, белоруссы, казахи, татары, грузины, армяне и многие другие народы многонационального СССР. Вопрос об интернациональном составе военнослужащих в период ВОВ затрагивается в этой статье не случайно. Прошло уже более 70 лет после победоносного окончания ВОВ, но, к сожалению, и по сей день мы встречаемся с тем, что вопрос этот нередко становится предметом низкопробных политических спекуляций, лживых инсинуаций, проявлений национал-шовинизма, антисемитизма. Как часто, например, высказываются упреки, искажающие участие и роль евреев в прошедшей войне, их самопожертвование и героизм. Между тем, по данным Центрального архива Вооруженных Сил России, в период войны в рядах Красной армии служило около 501 тыс. евреев (16 % всего еврейского населения СССР), в том числе около 170 тыс. офицеров и более 330 тыс. солдат, матросов и сержантов. Из них 80 % участвовало в боях. За годы войны погибли в боях и умерли от ран и болезней около 198 тыс. (39,6 % от общего количества) евреев-военнослужащих. В командовании Красной армии насчитывалось 305 евреев в звании генералов и адмиралов, 38 из них погибли в боях. Были врачи-евреи и в составе партизанских отрядов (А. Цесарский, начальник медицинской службы и хирург знаменитого отряда Д.Н. Медведева, Д. Маевская в отряде С. Ковпака и др.). 131 воину-еврею было присвоено звание Героя Советского Союза (в пересчете на сто тысяч населения — второе место (6,83) после русских (7,66)). 14 человек стали полными кавалерами ордена Славы. Широко известен подвиг рядового-артиллериста Ефима Дыскина, за проявленный им героизм по личному представлению маршала Г.К. Жукова получившего звание Героя Советского Союза (по окончании ВОВ Е.А. Дыскин учился в Военно-медицинской академии, стал генерал-майором медицинской службы). Уместно вспомнить и о том, что врачи-евреи участвовали в боевых действиях русской армии и в предшествовавшие войны. По приводимым в военно-исторической литературе сведениям, среди врачей, участвовавших в этих войнах, более 400 были евреями, в т.ч. в войне 1812 г. — 4, в Русско-Турецкой — 22, Русско-Японской — 55, Первой мировой — 320. Так, в  представлении к награждению шести еврейских врачей за работу в госпиталях во время Крымской войны орденами Св. Станислава военный министр России указывал, что «врачи еврейского происхождения Розен, Маргулис, Шорштейн, Бертензон, Дрей и Пинскер явили собой блистательный пример бескорыстия и самоотвержения». И ныне особо справедливо звучат опубликованные в 1858 г. в журнале Военного ведомства России «Русский инвалид» слова: «Военному ли забыть о евреях или сказать о них укорительное слово, когда в рядах русской армии есть тысячи евреев, честно и верно исполняющих свой долг государю и отечеству, и когда твердыни многострадального Севастополя, наравне с кровью русских, обагрены также кровью еврейских солдат». В руководящем звене военно-медицинской службы Красной армии в период ВОВ было более 25 генералов-евреев. Широко известна многолетняя плодотворная научная и практическая деятельность уроженца Украины, заместителя главного хирурга Красной (Советской) армии, выдающегося хирурга, ученого и педагога, профессора, заслуженного деятеля науки, генерал-майора медицинской службы Владимира Семеновича Левита. В течение более 25 лет (с 1926 по 1953 г.) возглавлял кафедру госпитальной хирургии 2-го Московского медицинского института. Спасая жизни воинов, фронтовые медики сами понесли большие потери, составившие 21 060 человек (в 10,5 раза выше потерь медицинской службы армии США), при этом 88,2 % потерь приходилось на рядовой и сержантский состав медицинской службы, действовавшей непосредственно на поле боя. Только в 1941 г. погибли около 4500 офицеров-медиков. На одном лишь Ленинградском фронте за первый год войны были убиты 1130 санитаров и санитаров-носильщиков, ранены 2454. Среди них были и многие медики-евреи, в т.ч. фронтовые медсестры. Из 473 погибших на фронте и в плену выпускников Ленинградской военно-медицинской академии было 97 врачей-евреев. Непосредственно в боевых условиях погибли и многие другие врачи-евреи. Вот краткий рассказ об одном из них.

Рапопорт (Рапипорт) Самсон Иосифович. Родился в 1915 году в Нижнем Новгороде. Трудовую жизнь начал в качестве слесаря-лекальщика, затем контролера по приему авиамоторов. В 1938 г., окончив рабфак пединститута, поступил на санитарно-гигиенический факультет Горьковского мединститута. Сочетал учебу с работой на скорой помощи, начиная с 3-го курса увлекся хирургией, часто ассистировал на операциях. 7 мая 1942 года группу студентов IV курсов досрочно выпустили из института, присвоили им звание врачей и направили на фронт. Военврач III ранга С.И. Рапопорт воевал и погиб на Сталинградском фронте. Его имя высечено на доске № 4 Мамаева кургана в г. Волгограде. В селе Ижора Ленинградской области установлен памятник капитану медицинской службы Ревекке Яковлевне Лемберг, уроженке Одесской области, погибшей при оказании помощи раненым бойцам.

Подобных памятников воинам-медикам, погибшим на передовой линии фронта, многие сотни. Рассказывая о фронтовых и тыловых медиках, нельзя не вспомнить посвященные им стихи А. Присяжной и Л. Ошанина:

Кто скажет: врач не воевал,

Что кровь свою не проливал,

Что ночи спал он напролет,

Иль то, что прятался, как крот.

Коль кто-то скажет эту весть,

Хочу я их всех перенесть 

Туда, стонала где земля,

Туда, горели где поля,

Людская где лилась там кровь,

Где разносился страшный стон.

На все смотреть было невмочь,

Им только медик мог помочь.

А. Присяжная 

 

Сколько раненых в битве крутой,

Сколько их в тесноте медсанбатов

Отнимали у смерти слепой

Люди в белых халатах.

Л. Ошанин

Отмечая 75-ю годовщину начала Великой Отечественной войны, мы с благодарностью помним и о самоотверженном, героическом труде фронтовых и тыловых медиков, скорбим о погибших.